Анекдоты

Это был пятьдесят седьмой год. Москва, фестиваль молодёжи и студентов. Толпы иностранцев! Впервые!
И приехали пять французских композиторов, сочинители всех песен Ива Монтана — Френсис Лемарк, Марк Эрраль, ещё какие-то… Знаменитейшие фамилии! И к ним был приставлен Никита Богословский — во-первых как вице- или президент общества СССР-Франция, а во-вторых, у него прекрасный французский.
Ну вот.
А я тогда играл в Эрмитаже «Необыкновенный концерт», а по соседству выступал Утёсов. И так как только от меня, «конферансье», зависело, два часа будет идти наш «концерт» или час двадцать, то я быстренько его отыгрывал, чтобы успеть на второе действие к Леониду Осиповичу. Я его обожал.
И вот я выбегаю, смотрю — стоит эта группа: пятеро французов, Никита и Марк Бернес. Он к ним очень тянулся… И идёт такая жизнь: Никита что-то острит, французы хохочут. Я ни слова не понимаю, Бернес тоже. И он всё время дёргает Богословского за рукав: «Никита, что ты сказал? » Тот морщится: «Погоди, Маркуша, ну что ты, ей-богу! » Через минуту опять хохочут. Бернес снова: «Никита, что он сказал? » На третий раз Богословский не выдержал: «Марк, где тебя воспитывали? Мы же разговариваем! Невежливо это, неинтелигентно…»
Потом он ушёл добывать контрамарку — французам и себе, и мы остались семеро совсем без языка. Что говорит нормальный человек в такой ситуации? Марк сказал: «Азохн вэй…» Печально так, на выдохе. Тут Френсис Лемарк говорит ему — на идиш: «Ты еврей? » Бернес на идиш же отвечает: «Конечно». «Я тоже еврей», — говорит Лемарк. И повернувшись к коллегам, добавляет: «И он еврей, и он еврей, и он…» Все пятеро оказались чистыми «французами»! И все знают идиш! Марк замечательно знал идиш, я тоже что-то… И мы начали жить своей жизнью, и плевать нам на этот концерт Утёсова!
Тут по закону жанра приходит — кто? — правильно, Богословский! Мы хохочем, совершенно не замечаем прихода Никиты…
Он послушал-послушал, как мы смеёмся, и говорит: «Маркуша, что ты сказал? » А Бернес отвечает: "Подожди, Никита! Где тебя воспитывали, ей-богу? Мы же разговариваем! "
Это был единственный раз в моей жизни, когда мое происхождение послужило мне на пользу. "
Зиновий Гердт, "Счастье — это люди".

Чтобы проголосовать, установите приложение!